Всем хорош был зайка Кузя. Одно плохо — всего боялся. Не было в заячьем роду такого трусишки, как Кузя. Ветер дунет — зайка дрожит, ветка хрустнет — зайка дрожит. Темноты боится, дождя боится — беда, да и только!
А какой маме понравится, что у неё сын трус? И решила тогда зайчиха Аннушка показать сына лесному доктору — дятлу Иннокентию. Но одно дело решить, а другое — уговорить Кузю. И пришлось зайчихе пойти на обман. Обманывать нехорошо. Ох как нехорошо! Да только другого выхода у зайчихи не было. Сказала она сыну, что глаз у неё болит — то ли соринка попала, то ли мошка залетела. И надо ей к доктору идти. Только одна она не дойдёт. Вся надежда на сына.
Испугался Кузя, задрожал — доктора он больше темноты, больше грозы, больше лисы Алисы и совы Гликерьи боялся. Увидела это зайчиха и говорит:
— Ну ладно, ладно. Никуда не пойдём. Буду терпеть, сколько смогу. Второй бы глаз не заболел. Не увижу тогда ни ясного солнышка, ни сыночка любимого Кузеньку.
Завязала платочком один глаз и собралась уходить. А зайчишка ещё сильнее задрожал — жалко матушку зайчиху. Ой как жалко! И залепетал:
— Согласен — провожу тебя к доктору. Только когда солнце над верхушками сосен поднимется — ярче светить будет, когда ветер в кустах шелестеть перестанет. А ещё чтоб дорога, по которой пойдём, была прямая да короткая.
На том и порешили.
Дождались и дня погожего, безветренного, и времени, когда солнце над самой головой засияет, и дорогу покороче да попрямее наметили и отправились в путь — зайчиха Аннушка и сынок её — трусишка Кузя.
Доктор, красноголовый дятел Иннокентий, встретил посетителей приветливо. Он был в белом халате, на голове — белая шапочка, на носу — роговые очки, в кармане халата — трубка для выслушивания — «дышите, не дышите». Рядом на столике громоздились бутылочки с микстурой, баночки с мазью, коробочки с таблетками и, что больше всего напугало зайчонка Кузю, — инструменты, от одного взгляда на которые Кузино сердце — тук-тук-тук-тук-тук! — бешено заколотилось, уши задрожали, глаза заморгали. И доктор Иннокентий сразу понял, с каким больным он имеет дело.
— Так-так-так! На что жалуетесь? — спросил он зайку.
— Ни… ни… ни на что, — заикаясь, ответил Кузя. — Ма… ма… ма… моя мама…
— Понятно! — кивнул дятел. — Посмотрим, что с мамой. А вы, голубчик, посидите в сторонке.
Мама сняла с глаза платочек, незаметно подмигнула доктору, что-то шепнула и взглянула на сына.
— Дело серьёзное. Но не безнадёжное. Вы вовремя пришли. Постараюсь помочь, — важно сказал доктор и — хм-хм! — то ли захихикал, то ли закашлялся.
Он взял со стола пипетку, набрал в неё из бутылочки какую-то жидкость и капнул зайчихе в глаз. На самом деле ничего он не капал, а только сделал вид, что капает, потому что знал — глаз у зайчихи Аннушки здоровёхонек!
— Всё в порядке! — хитро подмигнул он зайчихе. — Прошу вас! — обернулся он к зайчонку. — Можете идти! — И вежливо открыл перед ними дверь.
Потом вдруг уже на пороге неожиданно спросил:
— Не заинтересует ли вас одно замечательное средство? Только вчера из Дальнего Леса получил. От страха. Действует замечательно. И заметьте, не какая-нибудь горькая микстура или уколы, а «Булавка английская».
— Ай! — воскликнул зайка и спрятался за мамину спину.
— Булавка?! — притворилась удивлённой зайчиха.
— Да что вы испугались?! Не глотать же её я вам предлагаю. И не колоть ею себя. Положите в карман — и страх как рукой снимет. Булавка-то не простая — волшебная! Советую! Вдруг пригодится?
— По… пожалуй, пригодится, — согласился Кузя. А уж как обрадовалась зайчиха, передать невозможно!
— Ах, доктор, спасибо! Большое спасибо! И от меня, и от сына! — рассыпалась она в благодарностях доктору. — Очень нам пригодится ваша волшебная булавка!
Дятел Иннокентий пошарил в кармане, вынул большую английскую булавку и вручил зайке Кузе со словами:
— Лекарство редкое, бесценное. Наделяет владельца львиным бесстрашием, орлиной зоркостью и скоростью гепарда! Теперь вам нечего бояться. Дарю вам эту волшебную булавку, уважаемая зайчиха Аннушка! Вам и вашему сынишке. Очень вы мне понравились.
— Доктор, скажите, а когда она начнёт действовать? — спросила зайчиха.
— Как когда?! — удивился дятел. — Прямо сейчас и начнет! Вот, прошу вас, — обратился он к Кузе, — положите булавку в карман и громко произнесите:
Волшебная булавка, помощница моя,
С тобой я стану храбрым,
Отважным стану я!
Закройте глаза, сосчитайте до трёх — раз, два, три! — откройте глаза и — вперёд!
Булавка была уже в кармане у Кузи, и он, осмелев, обратился к дятлу:
— Доктор, пожалуйста, дайте нам ещё одну булавку. Будет две — одна мне, а другая — маме.
— Очень, очень сожалею! Всего одна! Да вы не огорчайтесь, носите по очереди — сначала вы, а потом ваша мама, — успокоил он зайку Кузю. — Действует безотказно! Счастливого пути! Раз, два, три! Вперёд!
Дятел Иннокентий так лихо тряхнул головой, что очки сползли на самый кончик его длинного носа, а белая докторская шапочка подпрыгнула и съехала на глаза.
Зайка не на шутку испугался, но доктор плюхнулся на пол и озорным голосом прокричал:
— Бац! Куримац, кунда-мирихлюнда!
И все трое — доктор, зайчиха и Кузя — весело рассмеялись.
— Ур-ра! — закричал доктор. — Булавочка-то английская действует!
Зайка недоверчиво посмотрел на дятла, хотел что-то сказать, но мама потащила его к двери. И они, распрощавшись с удивительным доктором, вышли.
— Темно! — пролепетал Кузя дрожащим голосом и попятился назад.
— Да это просто тучка набежала на солнышко, — успокоила его мама. — А булавка? Забыл?
Зайка сунул лапку в карман, нащупал булавку и зашептал:
Волшебная булавка, помощница моя,
С тобой я стану храбрым,
Отважным стану я! Раз, два, три!
— Ну вот, чувствуешь, как действует? Мне теперь с тобой ничего не страшно, — бодро взглянула на сынишку зайчиха Аннушка. Кузя с опаской огляделся и закивал:
— Чувствую… Действует…
Он шёл вперёд, крепко сжимая в лапке булавку и повторяя про себя: «Ничего не боюсь, никого не боюсь. Ничего не боюсь…»
И тут огненная стрела чиркнула по небу; весь лес наполнился таким грохотом, будто огромная гора раскололась на части и камни катились с вершины, сталкиваясь друг с другом.
Кузя уткнулся зайчихе в бок и обхватил голову лапами.
— Кузя, сынок, уж не потерял ли ты волшебную булавку? — спросила сына зайчиха.
— Нет. Вот она! — Кузя быстро вытащил булавку из кармана и показал маме.
И случилось невероятное! Размахивая булавкой, он вскочил на пенёк и закричал:
Волшебная булавка, помощница моя,
С тобой я стану храбрым,
Отважным стану я!
Мама! Ты же со мной, а я теперь никого и ничего не боюсь!
А вот кричать так громко, может быть, и не следовало. Зайчишкин крик услышала сова Гликерья — ночная разбойница. Днём она спала. Но от зайкиного крика проснулась недовольная и сердитая, завертела головой и, тараща большущие круглые глаза, стала искать нарушителя лесной тишины и своего сладкого дневного сна. Сидела она высоко на дереве. А с высоты разглядеть пень, а на нём маленького зайчонка ничего не стоило.
— Угу! Угу! — грозно заугукала сова Гликерья. — Вот ты и попался, жалкий хвастунишка! Посмотрим, как ты ничего и никого не боишься.
Она привстала на мохнатых лапах, замахала крыльями и хотела слететь вниз, чтобы сцапать зайчонка, но не тут-то было!
Кузя громко-громко забарабанил лапками по пню, как палочками по барабану. Потом вытянулся во весь рост и бесстрашно крикнул сове, выхватив из кармана волшебную булавку:
— Видишь, что у меня есть? Видишь?! Английская булавка волшебная! Кто ею владеет, становится бесстрашным, как лев, зорким, как орёл, и быстроногим, как гип… геп…
— Как гепард! — подсказала Кузе зайчиха Аннушка из-за дерева.
— И быстроногим, как гепард! Вот! Поняла? Совища Гликерища!
Сова чуть не свалилась с ветки. Всё на своём веку она видела, всё слышала, слыла понятливой, даже умной. Но такого, чтобы крохотный зайчишка посмел ей угрожать, такого не было никогда!
Кузя почувствовал необыкновенный прилив львиного бесстрашия и закричал на весь лес:
— Жители лесные — зайцы, мыши, ежи! Собирайтесь! Спешите! Тащите хлопушки, колотушки да верёвки покрепче, да сети попрочнее — Гликерью ловить!
— Эй-эй! Ты что, угу, геп… гип… гепард, угу, сумасшедший, лев длинноухий, угу, орёл бескрылый! Да я…
— Ах, ты ещё и насмехаешься?!
Волшебная булавка, помощница моя,
С тобой я стану храбрым,
Отважным стану я! Раз… Два…
Сказать «Три!» зайчишка не успел. Сова метнулась в сторону и, часто махая крыльями, полетела в глубину лесной чащи.
— Бац-куримац! Кунда-мирихлюнда! — Кузя кубарем скатился с пня, захохотал, закружил зайчиху-маму, пока она, запыхавшись, не угомонила малыша. — Мама! Мама! Какой замечательный, какой добрый доктор дятел! Ну что за чудо эта волшебная английская булавка!
Дома Кузя вынул из кармана курточки английскую булавку и сказал:
— Мама, я отдаю эту волшебную булавку тебе. Я уже ничего не боюсь! И ты тоже не будешь бояться. Бери! Она тебе пригодится!
— Спасибо, сынок. Очень пригодится — что-нибудь приколоть или продёрнуть резинку в твои штанишки, — улыбнулась в ответ зайчиха Аннушка.
— Какие штанишки?! — возмутился Кузя. — Она же волшебная! От страха!
— Нет, малыш, — сказала мама. — Доктор дятел пошутил. Булавка — самая обыкновенная. Это ты молодец, что сумел преодолеть страх. И я тобой очень горжусь!
Замечательная сказка.